Самое важное из интервью.
Олимпийский чемпион по фигурному катанию Роман Костомаров впервые публично высказался о болезни и ампутации. Спортсмен пришел на шоу «Секрет на миллион» на НТВ и откровенно рассказал, что сейчас чувствует, о чем думал в больнице и как привыкает к новой жизни.
Как началась болезнь?
«Вернемся чуть назад, в предновогодние дни. Моя жена заболела, в новогоднюю ночь у нее была температура 39,5. Она начала пить антибиотики, со мной все было хорошо. Со временем Оксане становилась лучше, но постоянный близкий контакт… Мы катались вместе.
Вероятно, я где‑то заразился и подцепил вирус. Обострилась старая травма плеча. Приходилось периодически делать обезболивающие уколы. Плюс я немножко начал подкашливать. Ну это обычное дело, я никогда не мерил температуру. Покашлял – пройдет через 3-4 дня.
Я не обращался к врачу, врач и так был на катке. Но я приходил: «сделайте мне обезболивающие, плечо болит». Выпил – нормально все, день прошел, боль прошла. Кроме кашля, симптомов не было. Числа восьмого [января] я говорю Оксане: «Поеду, соберемся с ребятами, с Иваном Скобревым». Мы регулярно ходили в баню, купались в проруби, прыгали в купель. Все это здоровье.
Попарился, залез в прорубь. Все нормально было. Когда поехал домой, начал кашлять нон‑стоп. Я не мог откашляться. Кашлял и кашлял, кашлял и кашлял – кашель был как из трубы. У меня начало болеть в боку, я не мог вдохнуть. Что‑то подозрительное, у меня никогда такого не было. Решили вызвать скорую помощь. Думал, на этом все закончится. Сделали мазки, послушали – все нормально. Но сказали, что надо ехать в больницу, чтобы провести обследования. Я говорю: «Поехали». Я помню палату, где лежит много человек. Дальше – ничего не помню».
Что помнит из больницы?
«Помню свои черные кисти, пальцы все согнуты… Ноги опухшие, черные, будто я подвернул и сломал их восемь раз. Я весь замотанный… Я помню, что доктора все время просили меня пошевелить [пальцами]. Но эти обугленные пальцы уже не двигались. В кистях еще что‑то мог, но не пальцы.
Я понимал, что что‑то ужасное происходит. Я понимал, что происходит полная «ж». Но не осознавал ужаса всего происходящего, пока не пришел главный врач. Когда он сказал: «Нам нужно твое согласие на то, чтобы ампутировать стопы ног. И также с кистями рук. Тянуть нельзя, нужна срочная операция».
Как перенес ампутацию?
Я заплакал. Я не знал, что делать. Тогда я был под препаратами. Может, я бы зарыдал, закричал… Если бы я был в состоянии, как сейчас – абсолютно трезвом – может, я бы даже сказал нет. Это ужасно, что произошло. Это не только ужасно больно. Это просто изменило мою жизнь. Она стала другой. Мягко говоря, более тяжелой. Но я понимал, что другого выхода нет. И я дал согласие. Сам ли подписал? Не помню. Мне нечем было подписывать.
Когда я лишился одной из ног, наркоз раньше времени отпустил. Я орал 5-10 минут. Как будто режут меня живого. Когда начал отходить наркоз, я ощутил эту адскую боль. Но физическая боль ничто по сравнению с тем, что ты ощущаешь».
Как живет сейчас?
«Фантомные боли? Конечно. Я чувствую ногу, пальцы ног, которые могу вытягивать. Берцовые мышцы были удалены, поэтому я не могу на себя натягивать голеностоп. Иногда чешется нога, но почесать я ее не могу. Есть ощущение, что у меня есть нога. Есть ощущение, что кулак просто забинтовали туго. Ночью переворачиваешься, пытаешься взять одеяло и натянуть на себя…
Мне легче не становится от того, что осталась одна кисть. Что колени остались. Но было вовремя все сделано. Врачи сделали все так, чтобы я мог комфортно передвигаться на протезах. На протяжении полугода я должен еще принимать лекарства. Они облегчают мое состояние. Но накатывает грусть».
Сколько стоят протезы?
«Рука – 2 миллиона. Это еще самое простое, российское производство. Иностранные – от 4 миллионов. Механические, которые на тросиках, почти ничего не делают. А это бионика. Пока только учимся. Даже еще не использую постоянно. Нужно как ботинки разносить. Привыкнуть к этому надо.
Первое время это очень больно, неприятно. У тебя атрофируются мышцы после такого долгого нахождения в больнице. Я не падал, сразу пошел, но мне было очень больно. Мозоль. Но я же не буду из‑за нее лежать. Я хочу ходить. Болеть будет от 4 месяцев до года. Сейчас могу уже целый день ходить. Бегать еще не могу: больновато».
«Впереди самое сложное, сука – жизнь». Костомаров выложил первое видео с протезами
Илья Мэддисон предложил запретить фигурное катание. Все из-за исчезновения Горбачевой
(Фото: скриншоты трансляции)