Интервью с комментатором Okko.
В октябре 2023-го Василий Уткин назвал Дениса Алхазова лучшим комментатором России. Денис пришел в журналистику пройдя школу Василия, работал на «Сила ТВ», а с 2019 года комментирует на Okko.
Прямо сейчас 28-летний Алхазов – один из самых перспективных комментаторов России и продолжает дело Уткина, работая над «Футбольным клубом». Мы поговорили с Денисом о его работе на Okko, дружбе с Василием, искусстве, фигурном катании и о многом другом.
Алхазов объясняет, что такое искусство и зачем оно нужно
– Почему захотел стать комментатором?
– А я и не хотел. Правда. Так получилось просто, попал к Васе Уткину в школу, там закрутилось-завертелось. Я тогда заканчивал последний курс университета, мы комментировали небольшие игры в пабах, но это не самая благодарная работа. Хотя в тот момент закалила. Не факт, что в аудиторию попадешь. Она еще и живая.
Я потом сходил в поход в Абхазию, возвращаюсь, а у меня телефон разрывается – там связи не было. 40 пропущенных звонков от Васи. Говорит: «Сила ТВ».
– «Сила» только образовался, да?
– Да, это 2017 год. Там был офис в «Москва-Сити» из говна и палок, были трансляции испанского футбола.
– Хорошо, тогда такой вопрос: когда понял, что хочешь работать в спортивной сфере?
– Я ничего не понимал никогда, честно. Я учился на филфаке и не знал, чем буду заниматься. Просто наслаждался. Хотя понимал, что рано или поздно придется задуматься о будущем. Может, официантом пошел бы или копирайтером. А может, в магистратуре остался бы. Туда же идут в основном те, кто не знает до сих пор, где применить себя. Плюс многие не из Москвы и нужно жилье, а если остаешься в магистратуре, то продлеваешь себе общагу.
Я не лукавлю, я правда безалаберно относился к своему будущему. В рубашке родился.
– Что тебе дало высшее образование?
– В первую очередь, близких друзей. А второе, как бы сказать… Я же не самым примерным учеником был. В какой-то момент я понял, что не должен заставлять себя сидеть на лекциях нафталинового препода, могу читать другие интересные книжки или вообще не приходить – особенно если эта лекция первой парой! Понимаешь, я четыре года съедал корпус мировой литературы – от античности до современности.
– Понимаю, на журфаке так же.
– Я знаю двух крутых преподов оттуда. Я ходил в ШЮЖ [Школа юного журналиста – Kick], познакомился с Татьяной Алексеевой и Егором Сартаковым. К Сартакову я даже прибегал после первого полугодия, говорил, что хочу на журфак перевестись. Тогда еще на факультете Богомолов преподавал – я же диплом писал на основе его работ, в основном.
Ну не знаю, я на филфаке потреблял огромное количество литературы, прикасался к мировой культуре.
– А хотелось читать, что интересно именно тебе?
– Нет, я многие книги с интересом читал. Не спорю, были моменты, когда нужно было проглотить Флобера перед экзаменом. Но все же – ты можешь прочитать все книжки, а по итогу у тебя останется только набор имен. А есть те книги, которые торкнут. Конечно, снобизм появляется какой-то. Как говорил Чехов: «Чем культурнее, тем несчастнее». Но меня интересует мировая культура, а футбол – ее часть. Тем более наша журналистика уже лет 30 является попыткой прорваться в пузырь литературности, за что спасибо Васе.
– А в советской журналистике не было попыток?
– Я просто не очень знаком с ней. Мне кажется, она была посуше. Я читал книгу Фесуненко «Пеле, Гарринча, футбол…» – мне кажется, она устарела по слогу, стилю. Но в той журналистике были свои плюсы: дотошность, конкурентность.
– Почему искусство необходимо?
— Я просто не знаю, как люди испытывают любовь, гнев, разочарование и другие эмоции, не имея под сердцем прочитанных книг. Не в том плане, что «О, Джойса читал, да, глубоко, продвинул искусство на десять шагов вперед, ля-ля». В определенный момент ты читаешь «Войну и мир» и плачешь над Болконским, влюблен в Наташу, а может, хочешь Элен Курагину. Еще есть киноискусство, театр.
И вот как это все переживать, не имея интеллектуальной подстилки? Не скажу, что при разрыве отношений меня утешит «Анна Каренина», но книга оставляет тебе огромное знание о мире.
«Вы безумно талантливые, но никто из вас не сказал, что этот матч – договорной». Алхазов учился в школе Уткина, гонял к нему на тусовки и продолжает его «Футбольный клуб»
– Ты работал автором бегущей строки на «Матче». Как пришел туда?
– В нашей футбольной команде филфака был Серега Кудрин, он до сих пор работает на «Матче». Раньше он работал на «России», тоже автором бегущей строки. Он меня позвал, ему как раз нужны были филологи. Я год там посидел, получал полтинник, работал 7/7, все успевал, все зашибись. А потом меня сократили.
– Перед увольнением ты вписал в строку результат команды с филфака?
– Да, я тогда дорабатывал последние дни. Хотя мне начальник Саша Чечин не разрешил, но я подумал: «Блин, лохом буду, всем же насрать». Я же не устроил диверсию в эфире, просто похулиганил чутка.
– А почему решил пойти в школу Уткина?
– Я как-то сидел на толчке, мне звонит папа и говорит, что услышал на радио о том, что Уткин объявил о наборе в школу. Он немного беспокоился, что я после «Матча» ничем не планировал заниматься. Я выполнил задания и отправил на почту – причем не все, но меня пригласили на собеседование. У меня до конца было ощущение, что вроде хочется попасть, но если не получится, то ничего не потеряю.
Я везучий человек. Есть люди, которые думают: «Это мой шанс, я буду биться за него до конца». А я проще отношусь. Это, конечно, амбиции приглушает, зато дает определенное спокойствие.
Я помню собеседование с Гридасовым и Уткиным, и коленка у меня не дрожала. Я чувствовал торжественность момента, что это серьезные дяди, но все равно спокойно относился.
– О чем общались?
– Плохо помню. Ни у кого из пацанов не была впечатления, что их душили вопросами – просто спрашивали об интересах. Васю и Гридасова как филологов заинтересовала тема Гумилева-акмеиста, об этом болтали. А под конец сказали: «Нам кажется, вы не очень обязательный человек. Вы не прислали полтора-два задания». Говорю: «Ну да, я не очень обязательный человек, но если надо, соберусь».
– Чем конкретно занимались в школе?
– Там было два занятия в неделю: лекция и семинар. Сидели в пивнухе «Джон Донн» на улице Льва Толстого. На лекции могли позвать гостей: Слуцкий, главред «Коммерсанта», Муратов, Войцеховская, Карпин.
Были задания разные. Например, сверстать номер «Спорт-Экспресса». Не руками, а придумать, что будет внутри. А это было после матча «Урал» – «Терек» в 2016 году. Мы начали придумывать всякие заголовки в духе Eurosport, довольные собой выступаем. Потом Вася говорит: «Это все очень весело и смешно, вы безумно талантливые. Но никто из вас не сказал, что этот матч – договорной».
На семинарах разбирали тексты друг друга, еще нас делили на команды. Каждая отвечала за конкретный чемпионат. Десять человек следили за Ла Лигой, остальные десять за АПЛ. И за каждым была закреплена одна команда, но не топовая. Надо было писать еженедельные отчеты. У меня был «Вест Хэм».
Это был сезон-2016/17, а перед ним был топовый 2015/16, когда «Вест Хэм» играл на «Болейн Граунд», знакомый по «Хулиганам Зеленой улицы». В том же сезоне еще зажигал Пайет, а потом он повел себя, как крыса.
– Когда обещал травмироваться ради трансфера в «Марсель»?
– Да-да. Он досидел до бонуса за лояльность и ****** (свалил).
– Вспоминают, что Вася регулярно устраивал тусовки на даче.
– Да, легендарнейшие.
– Что делали?
– Ну как что? То же самое, что и с тобой сейчас. Только мы сейчас пиво пьем, а там водку и тусовались. Там чего только не было. У него дача крутая: трехэтажный дом, большая территория, банька есть. Сначала играешь угарнейшим образом в «Шляпу», потом смотришь футбол, затем нажираешься и танцуешь под гитару.
На следующий день отмокаете, естественно, по душам с пацанами разговариваешь. Говорят: «Пойдем покурим, да». Мне кажется, судьбы тогда вершились – на утро все забывалось, естественно. Но и все зависело от того, пил Вася или нет. Если нет, то уходил спать в какой-то момент, немного командовал, по типу: «Так, сейчас в баньку, сейчас в бассейн, теперь в футбол идем играть». Он, конечно, с нами не играл, просто наблюдал, как мы бегаем на коробке.
Приехали на дачу как-то, а Вася развязался: «Ребята, я научу вас готовить поросенка. Я непременно научу». А там с ним узбек был, который помогал готовить поросенка, все уже на столе было. Я не представляю, как он со свининой соприкасался, потому что Вася его конкретно готовил: башка, пятачок, хвостик. Он нафарширован весь. Стоит, томится целый день, повторяет: «Я научу вас готовить поросенка». Мы ему: «Вася, мы поняли».
– Сколько народу было?
– Около 15 обычно. Звали изначально под 20 человек, но кто-то не доезжал.
– Все из местной тусовки?
– Да, из школы Васиной.
– Ты за «Эгриси» еще играл в 2017-м?
– Чуть-чуть за дубль. Тогда еще Лаша Бахсолиани возглавлял команду, потом размолвка произошла, я в это не вникал. У него сейчас команда «Манглиси», у них дерби с «Эгриси». Они с Васей разошлись как-то, но потом вроде помирились.
– По приколу выходил?
– Да, Лаше было не западло взять меня. Если бы я потренировался побольше, привел себя в порядок, мог бы сидеть на банке в основе. Но я честно скажу, приезжал потренить и просто поиграть.
– Как узнал о кончине Васи?
– Я плавал в бассейне. Выхожу, а там телефон еле-еле ловил. Смотрю, там два одинаковых сообщения. Одно от друга моего Илюхи, он в «Редакции» Пивоварова работает, а другое от реабилитолога, который коленом занимался моим. Там текст: «Это правда?». А фото не грузит, я думаю, может, хрень какая-то: Месси возвращается в Европу, Неймар карьеру завершил, поймали на гомосексуализме в Саудовской Аравии.
Через пять минут Илюха снова пишет: «Кажется, да». У меня все прогрузилось, я звоню на телефон Васи. Звоню-звоню-звоню, не подходит. Пишу Сереге Меньшикову, и он сказал, что это правда.
– Почему решили продолжать «Футбольный клуб»?
– Посидели пару раз, думали, в каком формате это можно продолжить. Решили, что надо делать.
– А почему? Программа ведь ассоциируется именно с Васей.
– С одной стороны, программу же вели без Васи. Его когда из телевидения убрали, передачу вел Журавель. С другой, я скажу, что у меня нет никаких финансовых и хайпожорских интересов. Сказали, что надо делать, я решил, что помогу. Не знаю, куда это приведет. Просто долг, нужно сделать.
– Кто решение принимал?
– Серега Меньшиков, Стас Гридасов. У них, понятно, и деловой интерес, потому что у Васи есть семья, агентство. Такой канал забрасывать нельзя.
Есть ощущение, что Вася бы хотел этого. Щас прошло уже больше месяца, он бы сказал: «Ну что, хватит слезы лить – делайте». ***** (звездюлей) бы дал за некоторые речевые обороты, но был бы рад. Вася ведь деятельный чувак.
Недавно сидели с Пашей Чепуриным из «Эгриси». Он взял часть обязанностей на себя, участвует в созвонах. Паша говорит: «Я ******* (офигеваю)». А я тоже немного ******** [офигеваю], потому что добавилась некоторая головная боль. А прикинь, Вася так жил с 20 лет: порешать, встретиться с кем-то, мыслишки вкинуть, посмотреть футбол, почитать книгу, чью-то статью, ответить, посидеть на веранде в конце-концов, посмотреть сериал. И он все успевал, я не представляю, как он жил. Я думаю, ради этого он и жил.
Алхазов комментировал фигурное катание, не имея никакого представления о нем – закончилось матом в конце эфира
– А твой распорядок какой?
– Ну, допустим, проснусь в 12. Или в 14. Не позже, потому что у меня есть попугай, который разбудит меня. Его зовут Лев. Он будет кричать и чирикать очень громко: «Выпускай!».
– Почему именно попугая завел?
– Я люблю попугаев, они у бабушки были всегда. Плюс у меня на кошек и собак аллергия, хоть и люблю их.
Так вот, про распорядок дня. Встаю черт знает во сколько, это если в условный выходной. Пойду поплаваю, поиграю в теннис, встречусь с другом.
– В зал ходишь?
– Не, не, ***** (нахер) это. Я себе нажил проблем с коленом, занимался гиревым спортом. Тягал эти гири по два с половиной пуда. Такая дисциплина русских богатырей. У меня друг этим увлекается, и его тренер в Федерации гиревого спорта России. И я ******** (расфигачил) себе колено, год в футбол не играл.
Иногда за филфаковскую команду выхожу, как Лоськов в 40 лет. В центре могу тяпнуть пивка или в Третьяковскую галерею сходить. Иногда с девушкой хожу тусоваться. Она у меня катается на машине, права получила недавно. Тоже думаю получить, но для этого бабки нужны, а их нет нифига.
– Мало платят?
– Платят нормально, просто не понимаю, куда деньги уходят постоянно.
– А сколько тратишь в месяц?
– Не знаю. Я пытался за этим следить, но они просто улетают. Стоит забухать несколько раз в месяц, и ты думаешь: «*** [Блин]». Ладно, вроде всех угощал, вроде всем понравилось – кто бы меня угостил в следующий раз самого. Долги приходится отдавать.
У меня проблема – я не умею копить. Как бы ладно, я такой Yolo, веселый, нестяжатель, живем один раз, йоу. Но ***** (блин), когда происходит кризисная ситуация… У нас, например, дача сгорела осенью 2022-го.
– Как так?
– Вот так. Бабушка там была и не разобралась в свои 86. Сгорели документы и даже попугайчик бабушкин. Было бы у меня накоплено хотя бы пол ляма, не транжирил, построили бы новую дачу. А так продали участок.
Представь, не дай бог, несчастье произойдет. Мама моей девушки летом раком заболела. К счастью, сейчас все хорошо проходит, но ей пришлось машину продать, на лечение выкладывать. Поэтому нужна подушка, а у меня подушка из слез долговых. Хорошо, что без кредитов.
– Твои обязанности на Okko, помимо комментирования?
– Участие в творческом процессе редакции. Что-то вместе обсуждаем, комментирую студии.
– Ты в 2019-м участвовал в конкурсе комментаторов на «Матче» и стал финалистом. Кто тебя опередил?
– По-моему, там Дима Бажанов победил. Тоже ученик Васи. Но я не был финалистом. Там была какая-то странная система голосования. Я был с Артемом Фигуровым, там же еще скандал возник между Васей и Розановым. Фигуров был учеником школы Розанова, а я был учеником школы Васи.
Не очень справедливо так-то. Я там уже, знаешь, года полтора-два на «Силе» работал, у меня практика была зашибись, я с Васей что-то комментировал. Почти все пацаны или не пацаны, как Сергей Дурасов, просто пытались пробиться.
Да вообще, эти конкурсы – профанация, блин. Потому что система голосования, когда сперва голосуют в ВК, все зовут своих друзей, потом комментаторы «Матча». На одном из конкурсов то ли Леша Миранчук, то ли Гильерме определял победителя – им показывали фрагмент.
Ну мне вообще пофигу. В итоге-то все нормально.
– А Вася как смотрел на твое участие в конкурсе? У него же был конфликт с каналом.
– А что он мог сказать? Okko тогда еще не было. Я, откровенно говоря, каждую неделю думал, сколько еще «Сила» и Telesport проживут. Щас же Петю Макаренко [глава «Телеспорта» – Kick] арестовали. Хотелось получить шанс. Вот, Бажанов попал на «Матч».
Я на Okko в итоге попал. Стогниенко мыл руки, комментировал Италию на «Телеспорте», говорит мне: «Че, ты в «Вулверхэмптонах» разбираешься?». Я говорю: «Естественно». Он мне: «Ну давай попробуем».
– Есть забавный ролик с твоим комментированием. Как это произошло?
– Я комментировал фигурное катание. Это, кстати, пипец приключение.
– Ты разбирался в фигурке?
– Нихера.
– А как поставили?
– Спросили, кто хочет поработать. Я вызываюсь и лишь потом спрашиваю, на чем. Когда сказали, что на фигурном катании, я думаю: «Ой, *** (блин)». Но потом сказали, что дадут Юлию Липницкую в качестве соведущей, тогда подумал: «О, нормально!».
Я был говорящей головой, а Юля экспертом. Попали друг в друга, появилась фан-база. Есть же комментаторы с «Первого», «Матча» и мы, такие зажигательные и молодые. Я мог шутить про тройного Ротенберга или аксельбант в два с половиной оборота.
– Специально показывал, что не шаришь, да?
– Да, чтобы Юля выглядела лучше на моем фоне. Ну это чистое ********** (балабольство). Тоже полезный навык.
В общем, конец олимпийского сезона, у всех нагрет интерес к фигурному катанию. Помнишь, там заруба между Загитовой и Медведевой была? Сам представляешь, Пхенчхан: в восемь вечера комментируешь футбол, в четыре утра – фигурное катание на четыре часа. Там же дофига разминок еще.
Я все, в светлом **** (афиге) от спорта, никакие деньги не нужны, на автопилоте работал. Слава богу, я недалеко от офиса «Телеспорта» жил. И это показательное выступление было, а там всегда весело и стебно, поэтому можешь себе волю дать, пошутить.
– Фанатки не сожрут?
– Тогда еще не было таких оголтелых фанаток. У Алиночки и Женечки были, но не в целом в фигурке. Вот их столкновение и породило всю эту фриковатость. Она лавиной потекла.
Вот почему домохозяйки такими стали? Это сердобольная женщина, которая может клыки показать – такая ведьма. В комментах готовы убить любого, даже на Васю Уткина набегали. Все потому, что Тутберидзе все понижала и понижала возраст после Загитовой. Ей же 15 лет где-то было. Потом Трусова, Щербакова. Тутберидзе могла «Барселону» возглавлять и все бы выиграла с детишками, отвечаю. 13-летние девочки херачат восьмерные прыжки.
И смотрит на них такая домохозяюшка: такая добрая и патриархальная душа. Она же дочек видит, их потрепать хочется, защитить. Прийти в школу и ********* (размотать) за то, что кто-то их за косу дернул. У них материнский инстинкт. Этого не было к Каролине Костнер, 19-летней зрелой женщине с формами. А тут девочки, их надо защищать от всяких мужланов. В девять дома!
– А крик то как родился?
– Мы задолбались максимально, я столько кофе никогда не пил. Все, мы обнимаемся с Юлей, попрощались. И тогда заходит звукач, такой здоровяк, у него в каморке была штанга. Он говорит: «Эфир закончен, материтесь». Я воспринял это буквально, роняю кофе себе на штаны – а он вообще не горячий, все нормально – и в чувствах кричу: «Ааааа, ******!!! (блин)»
А это же тема из игры «Сталкер». Там бандиты кричат: «Аааа, маслину поймал». Я постоянно угарал по этому. У меня на СМСке стоял звук с криком оттуда.
И это попало в эфир. Стыдно, пипец. Знаешь почему? Понятно, что это нехорошо, все такое. Было шесть утра, понимаю: «Это полная жопа, я влип. Меня сейчас лишат бабок за Олимпиаду, это скандалище». У Юли же кристально чистая репутация, а я матюкнулся в самом конце. Там жирная точка стоит, и ты туда добавил чернил из говна.
Мне говорят: «Ден, это плохо. Жди Илюху, он главный был». Он приезжает в десять утра, а я не спал двое суток нормально. Накручиваю себя, приезжает Илья, я ему: «Илья, такая тема. Я матюкнулся, смотри».
Он смотрит, говорит: «Ага. Значит, скажи монтажерам, что из записи это вырезаем. И скинь мне, я в Facebook [организация запрещена в РФ] выложу, это угар». Фух, пронесло.
– В итоге не было санкций?
– Никаких.
Работа на Okko, приглашение от Стогниенко, респект Sky Sports и прожарка Быстрова с Мизулиной
– Твой самый крупный фейл при комментировании?
– Да не было чего-то вопиющего. Были втыки полезные от Стогни.
– За что?
– Ну они такие, ремесленные.
– За обороты?
– Не. Была тема такая: в сезоне-2020/21 четыре месяца подряд все топ-матчи АПЛ заканчивались со счетом 0:0. Абсолютно все. Особенно с участием «Челси» Тухеля. Я решил шуткануть. Гарри Поттер говорил: «Только не Слизерин, только не Слизерин». А я сказал: «Только не 0:0, только не 0:0». И я разогнал эту тему перед матчем «Челси» – «Тоттенхэм».
Потом Стогни подозвал меня, сказал: «Ты че?» Я думаю: «Что такое? Неудачно пошутил?» Он мне: «Старик, ты же понимаешь, что говорить всем, что их ждет 0:0 – не очень правильная стратегия? Тем более, когда ты людям продукт продаешь». Я говорю: «Это же мем». Стогниенко отвечает: «Пускай это будет мем, но не благодаря тебе».
С Васей были жесткие втыки, но их много, все не упомнить. За обороты вставлял, за «то, что». Надо «Я думаю, что», а не «Я думаю то, что». За «Который» постоянно вставлял: «Используй причастие или поставь точку и новое предложение начни».
Нам, молодежи васинской, не так жестко доставалось, как старой гвардии НТВ+. Там вообще ****** (пипец). Вася изощрен на пытки был.
– Прямо морально гасил?
– Было такое. Но я думаю, он невольно стрессоустойчивость людей повышал.
– На Okko есть ограничения по комментированию?
– Например?
– Запрет на англицизмы.
– Когда появилась эта новость, Филипп Кудрявцев репортаж составил только из англицизмов. Не, такого у нас нет. Понятно, если совсем ахинею будешь нести, тебе скажут об этом. У нас лояльно относятся к проявлению своей натуры. Нет методички.
– Как думаешь, у тебя свой стиль комментирования появился?
– Думаю, какой-то появился. Хотя бы потому, что меньше отличаю себя настоящего от себя-комментатора.
– Как проявляется?
– Голос другой, интонации другие. Недавно мне чувак устраивал квиз: «Попробуй угадать, что ты сказал дальше в репортаже». Давалось четыре варианта – я почти везде ответил неправильно.
Я в репортаже, оказывается, могу сказать про голкипера: «Он всегда готов, дайте ему пионерский значок!». Какой в жопу пионерский значок, Ден? Ты 1996-го года рождения, ты пионеров не видел никогда – ты о них читал! Что за кринжобасина.
Наверное, я всегда немного на приколе и очень надеюсь, что главное мое свойство, которое располагает или отталкивает зрителя – то, что я максимально вовлечен в происходящее. Надеюсь, это чувствуется, что к концу матча я будто вместе с футболистами пробежал. Даже если это 0:0, то понимаю, что могу сам нырнуть в этот матч. Но это мои ощущения.
– Можешь представить себя учителем для молодых, как Уткин или Стогниенко?
– Я? Боже упаси. Если я буду начальником, то я все развалю.
– Вася и Стогниенко прямо мегаответственными были в молодости?
– Ну Вася нифига не ответственный, ха-ха. Скорее учитель из Афинской школы.
Я надеюсь, что это изменится с возрастом. А пока я свободная душа и ********* (раздолбай). На работу, к счастью, это не переносится. Потому что я говорю: «Ден, ты ********* (раздолбай). У тебя эфир в три часа дня, поэтому ты выезжаешь в час. Потому что с тобой по дороге обязательно что-то произойдет». Понимаешь, мера защиты. Вот видишь, я опоздал на интервью. Я устал за это извиняться. Потому что я патологически необязательный человек, не могу ничего сделать. У некоторых все по полочкам, у меня не так. Ощущение, будто меня шкафом придавило, и я под полочками.
– Есть ощущение, что культура зрителей в России поменялась? Что готовы платить за контент?
– Конечно. Люди готовы платить за контент и логично, что они рассчитывают получить что-то топовое. Я уж не знаю, что в понимании зрителя «топовый репортаж», лишь догадываюсь в некоторых пунктах. Они хотят чего-то нового, у нас эпоха победившего везде капитализма. А капитализм ест глазами, впечатлениями. Мы не зря боготворим тик-токи и короткий контент. Людей нужно постоянно впечатлять, давать шоу. Глубокая аналитика нужна, но массовому зрителю нужно нечто яркое и сиюминутное.
Но мне кажется, формат студий не сильно поменяется. Вот Sky Sports что делает?
– Собрали всех звезд футбола.
– Да, но почему они успешны? Потому что Тьерри Анри безумно ироничный и подкованный чувак. Рой Кин такой скуф, попадает под перекрестный огонь шуток. Майка Ричардс просто самоироничный человек. Это большая удача.
Помнишь, что говорили про Аршавина-эксперта? Это сумасшествие какое-то. Человек легок в общении, оценках, может пошутить над собой, выдающийся футболист в прошлом. Это единственная удача, на Sky Sports он бы не затерялся, если бы лучше знал английский и хотел жить в Англии.
– А Быстров?
– Не, он на потеху публике несет ахинею. Такая клоунада. Больше вопросов к людям, посадившим его в студию. Вот еще пару шагов, и он станет юродивым. Ходить с колокольчиком в хламиде и кричать: «Обличать, обличать всех этих миллионеров, побойтесь Бога, побойтесь Бога!!!». Это просто ****** (пипец).
Вот Мизулина-младшая так же. Это просто фрик. И она безумно популярна из-за этого – фриковость рулит. Не говорю, что это хорошо или плохо. Но когда фрики обличены властью у них есть трибуна, но нет мозгов и понимания, как пользоваться всем этим – это ****** (пипец). Она попала в политический проект.
«Вот такие у нас пироги». Ее как будто слепили, она голем пражский.
– А Григорян?
– Григорян – топ. Это другая сторона фриковатости.
– Добрая.
– Да! Он хороший дядька сам по себе. Я смотрю с ним футбол регулярно, он с безумным детским интересом его до сих пор смотрит. Такое ощущение, что ты с пацанами на кухне сидишь. Это даже не фриковатость, а неординарность.
У человека свой уникальный характер, которого он не стесняется. Свое чувство юмора, темперамент. Бывает его чуть сложнее слушать, чем других экспертов, так как он не тараторит. Я это не из-за корпоративного этикета говорю, я реально так думаю.
Иногда, если унылые нули на экране, происходит великолепная шиза. Мы начинаем обсуждать «Ветхий завет», например. Однажды я перепутал мозжечок и родничок, он мне говорит: «Встань, покрутись вокруг своей оси. Крутись-крутись-крутись!». Мне уже плохо становится, он говорит: «Во, пройтись не можешь. Это мозжечок». Я говорю: «Спасибо, Александр Витальевич!!!».
Не, Григорян в поряде, а эти…
– Мостовой из той же серии?
– Это мы, журналисты, выбрали клоунский путь, названивая ему и генерируя трафик. Я с ним как-то общался про «Сельту»: видно, что следит за командой, переживает за родной клуб. Без нафталиновых формулировок. Просто ему звонят и вызывают на фриковость.
Но людям это надо. Я сам с удовольствием читаю новость на Sports, где он сказал что-то, читаю комментарии. Это фольклорный персонаж.
– А если тебе попадется матч с нулями на табло и без интересных моментов, что делать в таких случаях?
– Иногда понимаешь, что матч ****** (пипец). Думаешь: «Ща я дам профессионала и расскажу все, что знаю о командах, футболистах». Параллельно что-то нахожу и перевожу из испанских СМИ.
А вот стебать не хочу, типа: «Ууу, до ворот дошли!». Хочется попытаться, но, как говорится, вы либо недоигрываете, либо переигрываете. У меня был матч на «Силе», «Жирона» – «Малага» в 2018-м. У них три удара на двоих – обзор состоял чисто из свистков: начало матча, на перерыв, конец матча.
Понятно, надо людям что-то давать, но надо и свои задачи выполнять. Начать стебаться – самый легкий путь. Ты можешь быть уверен, что ты самый обаятельный чувак, а на деле вообще не так.
– Какие у тебя цели, мечты?
– Три мечты: хочу прокомментировать финал Лиги чемпионов, финал чемпионата мира и научиться заливать в себя за секунду бутылку 0,5 пива, раскрутив ее. Я не шучу. Я пробовал, но не получается. Для этого надо раскрыть широко гортань, а у меня не выходит – я блюю сразу.
Посмотрим, что произойдет раньше.
Большое интервью с Васантом Баланом. Жизнь индуса в России, расизм и Медиалига
«Ужасно себя чувствую». Хронология последнего дня Василия Уткина